Александр Кудрявцев
«Благодаря цирку я стал тем, кто я есть, смог осуществить свою мечту из далёкого детства — стать дрессировщиком крупных хищников»
Александр, вы перешагнули порог цирка в сознательном возрасте. А в детстве бывали на представлениях? Чем они вам запомнились?
В детстве, конечно, был в цирках. Нравилось всё: акробаты, воздушники, жонглёры, ковёрные, дрессура. Но самое яркое впечатление осталось после аттракциона с хищниками. Помню, что это была зима 1996 года. Минский цирк, всё так красиво, так блестит, и финал программы — львы с тиграми, дрессировщика, правда, не помню.
Тут вопрос в другом: кто и как относится к своей работе. Кто-то работает с огнём в качестве «проходного» номера, а кто-то выкладывается на 200%, и старается делать в манеже такое, после чего зал ревёт.
Ваши родители не связаны с цирком. Как они отнеслись к тому, что их сын выбрал такую профессию?
Как отнеслись родители? С учётом моей бурной биографии достаточно спокойно. (Улыбается.) Бабушка только очень переживала, но я сумел ей объяснить, что без цирка просто не смогу.
Сначала вы работали в жанре «огненное шоу». В чём его особенности?
Хороший вопрос. Влияет на качество работы всё: начиная от окружающей влажности и качества топлива, заканчивая тем, как отработает униформа.
Интересно, что позже вы стали ковёрным. Чем привлёк этот жанр?
Работа ковёрным привлекала тем, что это дальнейшее развитие меня как артиста.
В плане освоения жанра, что могу сказать. Очень помог опыт театральной студии, ведущего на ТВ и шпрехшталмейстером. Вообще, моё начало как ковёрного было забавным. Работал я тогда в цирке на воде у Яны Шевченко. После окончания гастролей ко мне подходит один из руководителей программы и говорит: «Значит так, сейчас мы переезжаем в Чебоксары, там берёшь Рому (мой тогдашний партнёр по клоунаде, работали в дуэте) и репетируешь с ним. На всё про всё у тебя две недели». Я малость обалдел, но с другой стороны, я же хотел этого! На премьере работал с квадратными глазами, и говорить о качестве работы не стоило. Да, со временем вжился в образ, и когда во время выходной репризы сорвал первые овации, понял, что всё не зря.
Насколько это было сложно? Знаете, кто-то может легко пробежать 10 километров, а кто-то и стометровку не осилит. Всё зависит от человека, от его желания.
Самое трудное, на мой взгляд, — коммуникация со зрителями. Как, например, понять, будут ли они участвовать в репризе или нет?
Коммуникация со зрителями… Это кот в мешке. (Смеётся.)
Но на самом деле, я думаю, всё зависит от выходной репризы. Смог заинтересовать и рассмешить зрителя — уже большой плюс! Как раз во время выходной репризы я всегда присматривался к зрителям. Есть огонёк в глазах — приглашу на репризу.
Если честно, сложнее всего вывести из зала зрителя на интерактив было в Китае. Они все хотят с тобой сделать фото, но дико боятся выйти в манеж. Приходилось изворачиваться. (Смеётся.)
Вы попробовали себя ещё в одном сложном жанре — дрессуре крупных хищников. Было ли страшно подходить к большим кошкам впервые, и как выстраивается работа с ними сейчас?
Крупные кошки когда-то мне казались недосягаемой мечтой. Не знал, справлюсь или нет.
Страшно ли было в первый раз? Да, страшно. Ничего не боится только тот, у кого явные проблемы с психикой. (Смеётся.). Важно пересилить свой страх. И ни в коем случае не показывать хищникам, что ты их боишься. Как только дал слабину — всё, это начало конца.
В моём случае есть такой нюанс: я работаю с львицами, они прайдные животные, то есть, нападают все вместе. И в случае даже намёка на нападение нужно идти на них и давить психологически. Кто-то использует грубую силу, но я не считаю это эффективным. Во-первых, хищники физически сильнее любого человека. Удар лапой умножаем на два от веса, добавляем сюда когти и клыки — что получится? Получится кровавый муляж.
Да, можно запугать с помощью пистолета, огнетушителя, брандспойта, кучей других способов, но я к такому не прибегаю. Моя работа строится на психологии, на умении чувствовать каждую из них на каком-то животном уровне. Если в работе одна кошка не хочет идти на трюк — не заставляю, захожу, так сказать, с другой стороны. Во-вторых, их нужно искренне любить, тогда они отвечают взаимностью. Фальшь распознают моментально.
И в-третьих, важен психологический настрой. Если начинать взвинченным или злым — ничего хорошего не будет.
Одному номер создать довольно сложно. Кто вас поддерживает?
Создавал это всё я не в одиночку. Точнее, начал создавать мой друг Владимир Топчий. Он в силу некоторых причин решил передать работу мне (то есть, по сути, я зашёл к чужим взрослым хищникам). Вот он меня и поддерживает.
В одиночку такое на себе тянуть — почти нереально. И взрослые кошки, и молодняк, который тоже надо вводить в работу, забирают очень много времени. Плюс есть ряд трюков, которые в одиночку нереально поставить.
У каждого хищника свой характер. Какие черты вам нравятся, а с какими смириться сложно?
Конечно, у каждой свой характер, но помимо характера я беру во внимание настроение каждой кошки, их взаимоотношения между собой. Скажем, если какие-то перед репетицией или шоу подрались, то рядом их сажать не буду, есть риск рецидива. Драку, конечно, разниму, но лучше избегать таких инцидентов.
С какими чертами характера сложно мириться? Таких проблем нет. Ведь характер формируется в процессе воспитания. Тут как с маленькими детьми.
Простой пример: если родители ведут аморальный образ жизни, часто скандалят при ребёнке, то ребёнок вырастет с нарушениями в психике, может со временем стать агрессивным и тому подобное. А если ребёнок воспитывается в здоровой атмосфере, то и вырастает он без каких-либо проблем с психикой.
С хищниками то же самое. Я их воспринимаю как детей.
Про своих подопечных могу сказать так: они все большие умницы, и отвечают взаимностью. Бывает такое, что приносят мясо — делятся со мной, а это серьёзный показатель их отношения и доверия ко мне.
Вы работали и в родной Беларуси, и в России, и за границей. Цирки везде похожи или всё-таки отличаются друг от друга?
Я бы не говорил в данном случае о городах или странах. Если мы берём передвижной цирк шапито, то там создаёт атмосферу директор цирка. Именно от него зависит, какой микроклимат будет в коллективе. К сожалению, есть такие директора, к которым в голодный год не поедешь работать. Но большинство, с которыми я сотрудничал, — порядочные люди, которые очень любят своё дело.
Стационарные цирки больше, и там всё зависит не только от директора, но и от инспектора манежа, и от униформистов. Да, есть артисты, которые относятся к униформе, мягко говоря, не очень хорошо, и это огромная ошибка.
Наверняка было и много кочевых историй, которыми принято делиться в компании?
Кочевые истории… Они бывают разные, но чаще всего, это или про то, как убежали животные (поверьте, весёлого мало), или эти истории 18+. (Смеётся.)
За что вы любите цирк?
Цирк дал мне хороший жизненный опыт. Он подарил очень много замечательных знакомств, приятных эмоций, воспоминаний, от которых на душе становится тепло.
Благодаря цирку я стал тем, кто я есть, смог осуществить свою мечту из далёкого детства — стать дрессировщиком крупных хищников.
Цирк научил не сдаваться и идти до конца.
И вообще, я свою жизнь делю на «до цирка» и «в цирке». Это не просто работа, это моя жизнь.
Фотографии предоставлены героем публикации из своего личного архива.
Если вам известен автор, то просим вас сообщить нам по электронной почте slava-ots@yandex.ru.
