Зарема Ахтямова
«Наша команда очень много работает, чтобы исключить все ошибки и чтобы нам доверяли самое дорогое — своих детей»
Зарема, вы знали, что будете работать в цирке с раннего детства — так вы говорили. Благодаря чему пришло это понимание?
Я мечтала о цирке и шла за своей мечтой, понимала, что когда-то этот день настанет. Мои родители там работали, и мы с братом всё своё свободное время проводили в цирке, у нас были бесконечные тренировки. Кстати, первый раз в манеже я появилась совсем малюткой. Помню, мне одели чей-то красивый, весь в камнях костюм, накрасили губы красной помадой, и я вышла с артистами на парад. Это было потрясающе и незабываемо.
Вы же занимались фигурным катанием и спортивной гимнастикой. Почему не ушли в профессиональный спорт?
Да, спорт был с раннего детства в моей жизни. Мой отец — мастер спорта по спортивной гимнастике, мама занималась велоспортом. Не отдать своего ребёнка в спорт было бы странно. (Улыбается.) Но так как мы с семьёй постоянно гастролировали, возможности заняться профессионально фигурным катанием или гимнастикой не было.
Наставником и тренером в воздушном полёте стал ваш отец Радик Ахтямов. Как выстраивалась работа с ним?
Самая лучшая школа и самая сложная, скажу так. (Улыбается.) Отец никогда не давал мне поблажек и не выделял. Я всегда работала на равных со всеми, и это только давало мне больше уверенности и возможностей.
Вы начали работать в 15 лет в Англии. Чем запомнились гастроли?
Большой работой над собой! А ещё компанией цирковых ребят, с которыми мы очень сдружились, с некоторыми общаемся до сих пор.
За десять лет работы в Росгосцирке вы объездили почти всю Россию. Какие плюсы и минусы кочевой жизни вы можете назвать?
Из плюсов: я увидела очень много городов России и все бесплатно. Во многих городах обрела очень хороших друзей, с которыми по сей день поддерживаю общение. Из минусов — не всегда было комфортно проживать в цирковых гостиницах в каких-то городах. Постоянно на чемоданах. Каждый месяц переезд. Иногда это очень выматывало.
Вы несколько лет работали сольный номер «Сон сакуры». Каким он получился?
Этот номер был чудесным, каждый раз его работая, получала огромное наслаждение. По задумке режиссёра, я была японкой. Максимально вжилась в эту роль, отрезала волосы. Помогал и мой узковатый разрез глаз. (Смеётся.) Вся работа на воздухе была с веером, и из этого ещё больше складывался японский образ.
Насколько я знаю, вы его создавали с режиссёром-постановщиком Еленой Петриковой.
Елена Петрикова — потрясающий профессионал. Её идеи и то, как она видит — это что-то неописуемое. Работать было в кайф. (Улыбается.). Мне было очень легко и не было никаких трудностей и недопонимания. Мы вместе сразу пришли к образу.
Ваш папа передал вам номер «Вершина». Насколько сложно было руководить коллективом?
Вначале мне было сложно. Коллективу тоже. Чтобы принять меня, нужно было время. Но в дальнейшем всё сложилось отлично. Могу сказать, это было лучшее время и самый лучший коллектив, фактически как одна семья. Работали слаженно, и я всегда была уверена в партнёрах.
А сам номер остался таким же, каким его задумал отец?
Я внесла коррективы и своё видение. Например, мне захотелось видеть немного другой трюковой набор в программе, добавили перелёты, которые очень эффектно смотрелись. На репетициях пробовали что-то новое или, наоборот, забытое старое. В какой-то момент мне захотелось, чтобы в полёте были две девочки, а не одна, как это принято во многих групповых номерах.
С коллективом вы работали в Большом Московском цирке. Что этот опыт дал вам в профессиональном плане?
Мы отлично отработали ёлки — так цирковые называют новогодний спектакль. Артистам, по задумке режиссёров Ольги Полторак и Евгения Шевцова, нужно было работать практически в темноте, ведь костюмы светились неоновыми полосками. Это было очень сложно поначалу, так как ловитору приходилось практически вслепую ловить нас, а вольтижорам ничего не оставалось, как просто довериться ловитору. Но вскоре мы привыкли. Мне очень понравилась работа в цирке на проспекте Вернадского, и я даже осуществила свою давнюю мечту — поработать здесь. Атмосфера тут всегда нравилась, всё необходимое для выполнения качественной работы было.
После вы гастролировали в Китае, Германии. Где, по-вашему, цирковое искусство развито лучше?
Цирк в разных странах отличается. В Германии это больше шоу, эффектная современная постановка и максимально заводная музыка. Зрители в Германии очень благодарные. Мы работали в знаменитом цирке Flec Flak, и на каждом шоу зрители в конце вставали и долго аплодировали. Это непередаваемые эмоции.
В Китае любят классику. Наше цирковое искусство развито больше, интереснее. И всегда наши артисты придумывают что-то новое и необычное, стремятся удивить зрителей.
К сожалению, во время пандемии коллектив распался. Был ли шанс его сохранить?
Не думаю. Артисты сидели без работы очень много времени, и я просто не имела права их удерживать и говорить, что скоро мы вновь будем летать, вы ждите. У всех семьи.
А без тренировок вскоре все вышли из формы, и даже если бы и был шанс сохранить номер, то нам пришлось бы посидеть на репетиционном не менее полугода. Тренировочной базы у нас не имелось, так как мы работали сами на себя и ни к какому цирку привязаны не были.
Сейчас у вас своя школа воздушной гимнастики. Каких успехов достигли ваши ученики?
Ученики школы выезжают на различные цирковые фестивали и соревнования по воздушной гимнастике, где занимают достойные места, принимают участие в городских праздниках и выступают на благотворительных концертах.
Воздушная гимнастика довольно опасна. Как предостеречь себя и команду от ошибок?
Прежде всего, это должна быть слаженная команда. Профессиональные педагоги и чётко выработанный и подобранный для каждого ученика план тренировок. Мы с Марией Ярыгиной, открывая нашу школу воздушной гимнастики, уже были достаточно опытны как педагоги. Также мы чётко понимали все технические моменты. А если ты профессионал в своём деле, это сразу чувствуется. Наша команда очень много работает, чтобы исключить все ошибки и чтобы нам доверяли самое дорогое — своих детей.
